Забежала с работы домой на минуту. Оставила сумки и поехала в ветеринарную лечебницу сменить сына, отпустить его на учёбу.

Зашла в фойе. Обвела глазами присутствующих. Вот и мои. Сын и кот. Кот лежит под капельницей. Несчастный, маленький, похудевший. Господи! Внутри всё сжалось от такой картины. Заболел совсем мой старый кот. Вот уже почти неделю сын возит его на капельницы и уколы.

Уехал сын в институт. А капельница — кап… кап… Медленно. По капельке. Лежит мой Маркиз, пристроил мордочку на лапу. Глаза огромные. Кап… Кап… Достаю телефон, набираю знакомый номер:
— Наташ! Привет! Не жди меня сегодня. Я не смогу пойти на занятие. Танцуй сегодня без меня.
 

С нами вместе в фойе и другие пациенты ждут своей очереди на приём. Абрикосовую кошку почти не видно из корзинки-переноски. Только глаза блестят. Белый огромный кот тихо сидит на коленях у хозяйки. У девушки на плече сидит рыжий маленький… Я даже не поняла кто это. Вроде не котёнок, но спрашивать как-то неудобно. Спрятался неопознаный мною зверёк под её длинными распущенными волосами и у самого шёрстка длинная, совсем не кошачья. Ни мордочки, ни хвостика не видно. А рядом с нами крутится большой пёс-блондин с зашитой лапой. Ему никак не сидится на месте. Но стоит ему приблизиться к нам на расстояние шага, Маркиз начинает на него шипеть. А пёс так смешно удивляется. Я смотрю на его чёрный влажный нос и на языке начинает вертеться: «Пёсик, пёсик — чёрный носик...»...

Ну вот. Лекарство в капельнице закончилось. Уколы сделаны. Катетер оставлен в лапе. Лапа забинтована. Мужчина, сопровождающий белого кота, помогает мне упаковать мою драгоценную ношу в сумку. Через сорок минут мы уже дома.

Маркизик, живи! Пожалуйста! Живи!

2010 г.